NDOUNA DEPENAUD

 

(перевод с французского)

 

И СТЫД, И СТРАХ

 

Дождь пролился на землю, и солнце призраком повисло,

Порождает оно двойное коромысло.

 

Старец всевидящий знает откуда берется смех,

В его бороде не запутался грех…

А лишь красивая история, мы расскажем ее, по рукам?

(не грех смеяться дуракам)

 

 Давным-давно два героя – Стыд и Страх

Были связаны крепкой дружбой, как будто родня,

В один и тот же день их ожидает западня.

 

Далеко живет один отшельник, на далекой-далекой опушке,

Уж очень много дней проходит, а «некто» всегда избегает ловушки.

 

Страх он умеет себе подчинить, от ужаса откупается,

Все один, да один в самой чаще мается.

 

Гонимый стыдом он по ... Читать дальше »

 

Взошел на костер. Утром. Рано.

Толпа кричала и бесновалась.

Еретик. Бруно. Джордано.

До XXI века такая малость…

 

Не дожил совсем чуть-чуть,

Не дотянул пару веков.

У нас бы пальцем не тыкали в грудь,

И руки не знали бы тяжких оков.

 

И воздух не плавился б в солнце дымном,

Никто бы анафемой не угрожал,

В нашем веке гостеприимном,

Никто бы рта рукой не зажал…

 

В нашем веке - все те же невежы,

Все те же глупцы, но уже без костров,

А люди встречаются реже и реже...

Джордано? Бруно? Кто он таков?

 

Не хватит века, и века, и века,

Господь так старался, что б ты зажил!

За семь ночей изобрел человека,

Глядя в зеркало, как в чертежи!

Andrew Barton ‘Banjo’ Paterson

 

Эндрю Бартон Патерсон

 

Белый какаду

 

Осень сейчас, желтизной кукуруза горит,

Початки лучи греют,

Там, где крошечная речка бурлит,

 Там где ветры средь холмов веют

 

Там, где вдалеке горный предел,

Голубое небо на виду,

Словно разведчик молчаливо пролетел

 Одинокий белый какаду.

 

 Он несет своей стае добрую весть:

Тем, кто ожидает его в тени,

Он скажет: кукурузу можно есть

Только пусть поторопятся они.

 

Линия летящих птиц широка

Благую весть несут раз в году,

 Они словно снег в облаках,

Белое облако какаду!

 

Когда они толкаются своими тушками,

Можно услышать их крик и визг,

... Читать дальше »

Когда-нибудь и наши с тобой разговоры,

Покажутся кому-то черно-белым кино.

Когда-нибудь равнинами станут горы,

И в воду превратится вино…

 

 А ты, мой непостижимый, мой бесконечный,

 Покажешься мне крошечным человечком…

 

И больше не будет этих разорванных «нас»…

Но пока что, сегодня, в этот минутный час,

Закованная в эти часовые пояса и нити,

Я желаю тебя в любом виде…

 

Я желаю тебя как своего врага

Или как чужого друга,

 Любовь невесома, легка,

 И ходит как грешник по кругу…

 

Я зову тебя, как болезнь, как мигрень,

Как в моей голове занозу,

Забыть тебя можно, но знаешь, так лень,

Со стихов перейти на прозу…

***

 

Я складываю мозаику, головоломку

Но получаются, ни корабли, и не Венеция,

Получается твое лицо…

Хотя в магазине обещали Венецию…

 

Я смотрю в книгу незнакомого человека,

Потом перевожу взгляд на свои сандалии,

Я увидела в книге твое лицо,

 Хотя мне обещали Стендаля…

 

Хотя в метро не читают Стендаля,

Значит, на портрете был ты, или твой брат,

 Я снова смотрю на свои сандалии.

Это называется потупить взгляд.

 

Я сегодня утром видела тебя в зеркале.

Это был, конечно, не ты, а прохожий…

Или это свое лицо я увидела в зеркале,

Помнишь, ты говорил, что мы похожи…

 

 А утром я наступила на твои глаза,

 Они смотрели на меня из лужи…

Во всем, конечно, виновата гроза, ... Читать дальше »

Это тот человек, который проходит мимо,

Мы его никогда не застанем,

Этот человек без маски, без грима,

Но он неузнаваем.

 

Этот человек не любил женщин,

Он не курил сигару,

 Его губы не были в трещинах,

От чужих губ и от угара.

 

Он не пил аперитив совсем и слишком,

И не предавал друга,

 Весь мир был ему городишком,

 Вдоль и поперек полярного круга.

 

 Он много не говорил, молчал,

 Он ни разу не резал себе вены,

 Он ничего не делал с горяча,

 Без истерик, и без измены.

 

Человек не страдал от боли,

 Нечему болеть – говорила молва,

И его шуба не была изъедена молью,

Потому, что искусственная была.

 

У человека нервы не горят,

... Читать дальше »

***

 

Реки утонут в море.

Море поглотит реки.

А мне только ты да горе,

 Смыкают влажные веки.

 

Что мир бесконечный и праздный?

 Ждет своего конца.

А ты такой безобразный,

 Но нет прекрасней лица.

 

А ты бесконечный, бескрайний,

Как эта толпа чужая,

 Толпа – без границ и без граней,

Всегда только нас окружает.

 

 А мир вторичен и вечен,

 И может быть, прошлым летом,

 Ты будешь сжимать мои плечи,

 Но мы не узнаем об этом.

 

(Елизавета Трусевич) 

              КОНФЕРЕНЦИЯ "НАСЛЕДИЕ АИКРЫ КУРОСАВЫ В КОНТЕКСТЕ РОССИЙСКОЙ И МИРОВОЙ КУЛЬТУРЫ"  (К 100-ЛЕТИЮ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ)

            ЯСНАЯ ПОЛЯНА / литературная премия